«В некоторых отношениях колокол этот может быть назван замечательным художественным произведением в Китае; это самый большой из всех висящих колоколов», — говорит английский ученый Уильяме об одном из пяти колоколов, отлитых императором Юнг-ло, в своем классическом обозрении чудес «Срединной империи».
Этот большой колокол лежит на безвестной тропинке между изгородями близ Пекина и в такой местности, где большие дороги почти не лучше проселочных, изрытых ямами. Приблизительно в двух милях к северу от Пекина, пройдя через разрушенные ворота, построенные во времена Марко Поло, мы найдем Храм большого колокола. Здесь находится гулкий звонкогласный исполин, один из пяти огромных колоколов, отлитых в царствование и под личным наблюдением императора Юнг-ло. Этот император был третьим из династии Мин и вступил на престол в 1403 году. Будучи необычайно способным правителем, он написал свод законов, составлявший с того времени основу китайского законодательства.
Колокол этот, как полагают, был отлит в 1406 году. Он был повешен в маленьком храме лишь много лет спустя, в 1578 году, глядя на него, невольно удивляешься, почему он не был помещен в каком-нибудь обширном здании, где производил бы более внушительное впечатление. Колокол имеет четырнадцать футов высоты, включая петлю, тридцать четыре фута в окружности по краям и весит пятьдесят две тонны, меж тем как равномерная толщина металла составляет девять дюймов. В него ударяют тяжелым бревном, висящим у его края с наружной стороны, а четырехугольное отверстие на верхушке предохраняет его от трещин при самых сильных ударах. Он покрыт снаружи и внутри мириадами мелких китайских букв.
Только один из пяти огромных колоколов, отлитых императором, был повешен. Другой лежит в глухом закоулке за стенами Пекина. Этот колокол нем; его гулкий голос никогда не звучал; мелких букв, выгравированных на нем, не видно под слоем пыли. Ввиду того что он весит больше пятидесяти тонн, поднять его с его бесславного ложа и повесить в каком-нибудь большом храме, как надлежало бы, — трудность почти непреодолимая.
Однако вид этого чудесного колокола, беспомощно лежащего на боку в продолжение шести столетий, заключает в себе что-то трагическое. Бесчисленные поколения мальчуганов качались на его дуговидном краю, карабкались на его крутые бока, выросли, состарились и сошли в могилу, между тем как колокол увяз только немного глубже в грязи и тине безвестной тропинки, ожидая с немым терпением дня, когда его поднимут и заставят выполнять прекрасное дело, для которого он был создан так давно.
