Если великую горную цепь, простирающуюся от Аляски до мыса Горн, разделим на две равные части, то в северной части ее, идущей вдоль тихоокеанского берега Северной Америки, найдем Скалистые горы.
Эти горные цепи представляют собою спинной хребет не какой-либо одной страны только, а целого континента; в них находятся известные всему свету долины и реки; их суровые, неприступные высоты баснословно богаты разными минералами, и, однако, они долго почти не были исследованы; ни одна часть их не подвергалась основательному изучению, за исключением, может быть, самых крайних отрогов этих цепей, где горные склоны одеты кедровыми и сосновыми лесами и куда заглядывают порою исследователь и золотоискатель.
Тем не менее железные дороги мало-помалу проникли в недра этих гор, и перед взорами путешественника открывается все больше чудес.
Горы, идущие на протяжении более двух тысяч миль, представляют, разумеется, крайне разнообразные картины. На северной оконечности, в Аляске, простирается страна ледников, царство вечного снега и льда, которое, по мере того как мы подвигаемся к северу, превращается в область, где господствуют арктические условия, так как горы оканчиваются близ Северного полярного круга.
Скалистые горы изобилуют озерами, большими и малыми, лежащими на высоких горных склонах и в глубине долин.
Так, у подошвы огромного ледника лежит озеро Луизы, и в его глубоких, безмятежных водах отражаются красоты окружающей природы: высокие пики, увенчанные снегом, темные скалы и зеленые сосновые леса, сливающиеся с голубым небесным сводом, раскинутым над ними в вышине.
И как будто внешняя цивилизация успела проникнуть в самое сердце этой дикой горной страны — на северной оконечности озера путешественник находит очаровательный домик в швейцарском стиле, где он может отдохнуть и вдоволь налюбоваться красотой озера и окружающих его гор.
Это озеро, приобретающее с каждым годом все больше славы во всем мире, как одна из самых величественных и пленительных картин природы, существующих на континенте, находится всего в нескольких милях от города Лаггана в Канаде. Дорога, ведущая к нему, проходит через одну из обширных горных долин и оканчивается у озера, таинственная прелесть и волшебное обаяние которого заключаются не в одном, а во многих чудных горных видах, раскинувшихся над зеркальной гладью вод.
Поблизости от нас вьется тропинка, всползающая на горный склон. Все выше и выше поднимается дорожка, открывая с каждым шагом вид за видом, один прекраснее другого, и суля еще другое, совсем особенное зрелище, более обширное и возбуждающее благоговейный трепет, — зрелище, превышающее границы человеческих ожиданий.
Поднявшись на несколько сот футов над озером Луизы и перейдя через усеянную скалами дорогу, мы оказываемся на берегу другого озера, меньшей величины и совсем особенного вида. Деревья бесследно исчезли, и перед нами простирается водная поверхность, похожая скорее на огромный пруд, лежащий в обширном каменном бассейне, чем на озеро.
Осмотревшись по сторонам, замечаем, как изменяется картина и как вид, простирающийся у самых наших ног, разрастается в обширную панораму, воспроизведение которой смущает фотографа и заставляет художника-пейзажиста призадуматься над тем., как изобразить подобное зрелище. Ниже, в нескольких футах от нас, на горном склоне лежит другое озеро, окруженное темно-зелеными деревьями, еще дальше, на несколько сот футов ниже последнего, опять виднеется оконечность озера Луизы, а за ним вилла, из которой мы только что ушли, похожая отсюда на крошечное пятнышко.
Взглянув кверху, видим полосу низких облаков, висящих в далекой небесной вышине. Взглянув еще раз, замечаем, что это покрытый снегом гребень гор, не какой-нибудь другой горной цепи, а лежащей на противоположной стороне широкой долины, высоты которых нельзя было оценить с нашего низкого места на берегах озера Луизы.
